Статья
Брожу ли я в мечтанья погружён,
Не зная, где в них явь, а где лишь сон,
Витаю ль в облаках и замки строю,
Печали нет и сердце так спокойно,
Фантазиями душу услаждаю,
И время незаметно пролетает.
Все радости тогда пустяк в сравнении с ней –
Сладчайшей Меланхолией моей.
Когда один всю ночь без сна лежу
Проступкам скверным счёт своим веду,
И мысли эти так меня снедают,
Печаль и страх так сердце угнетают,
Томлюсь ли я, оцепенев уныло,
И время на часах словно застыло,
Все горести тогда пустяк в сравнении с ней –
Ужасной Меланхолией моей.
Когда себя спектаклем услаждаю
И в разных обликах себя воображаю,
На берегу ручья иль в зелени лесной
Незрим никем вкушаю я покой,
Отрадою тогда наполнен каждый миг
И мнится, счастья смысл душой постиг.
Тогда всё вздор в сравнении с ней –
И нет любезней Меланхолии моей.
Лежу ли я, сижу ль, один гуляю,
Вздыхаю ли, печалюсь иль стенаю,
В укромной роще иль в давно постылом
Убежище моём, где дни текут уныло,
И недовольства Фурии теснят
Мне сердце бедное и душу бередят,
Все беды кажутся тогда забавой перед ней –
Горчайшей Меланхолией моей.
Подчас я звуков сладостных волну
Ловлю и слышу будто наяву;
Зрю дивные дворцы и города,
И мнится мне – весь мир – он мой тогда:
Красоты редкие и блеск галантных дам –
Всё, что так сладостно и драгоценно нам.
Но обольщенья те – пустяк в сравнении с ней –
Сладчайшей Меланхолией моей.
Подчас я будто вижу наяву
Уродов, демонов и призраков толпу,
Медведей безголовых, упырей –
Плоды причудливой фантазии моей;
Всё мечутся, отчаянно стенают,
И душу страх, унынье мне стесняют.
Иные страхи лишь отрада перед ней –
Проклятой Меланхолией моей.
Любовь свою, мне мнится, обнимаю,
Свои ей чувства пылко изъясняю.
О, миг блаженства я тогда вкушаю,
И словно в кущах рая пребываю.
Как сладко мне тогда воображенье
Сулит любви бессмертной упоенье.
Всё прочее – тщета в сравнении с ней –
Сладчайшей Меланхолией моей.
Когда же любви моей я муки числю:
Ночей бессонных горестные мысли
И пытку ревности, жестокий жребий свой,
И позднее раскаянье, унесшее покой, –
Нет хуже, злее муки, чем любовь, –
Отравлена душа, отравлена вся кровь.
Что беды прочие тогда в сравнении с ней –
Жестокой Меланхолией моей.
Подите прочь, приятели, друзья,
Я вас бегу, довольно мне себя,
Мне мыслить в одиночестве отрада,
Иных сокровищ мне тогда не надо.
Мне хорошо лишь с мыслями своими,
Наедине мечтаю я остаться с ними,
Всё прочее лишь вздор в сравнении с ней –
Сладчайшей Меланхолией моей.
Ах, в одиночестве лишь вся моя беда –
Я диким, гнусным становлюсь тогда.
Несносны солнца свет, друзья,
Мне мнится в том лишь их вина.
Всё меркнет, исчезает вдруг,
Уныние и печаль наводит всё вокруг.
Иные горести – лишь блажь в сравнении с ней –
Жестокой Меланхолией моей.
Я жребием с монархом не сменяюсь
И счастлив им, за мотыльком гоняюсь,
Отыщется ль занятье в мире целом
Чтоб предпочесть его подобному уделу?
Оставьте ж, не тревожьте вы меня,
Столь сладостно что ощущаю я,
Всё прочее – ничто в сравнении с ней –
Небесной Меланхолией моей.
С последним нищим я судьбою поменяюсь –
Его удел – на время, я ж до смерти маюсь:
Ведь мой недуг, мой ад неисцелим,
И свыше сил моих бороться больше с ним.
Отчаявшись, я жизнь свою кляну,
О, дайте нож мне или крепкую петлю.
С любой бедою справлюсь, но не с ней –
Проклятой Меланхолией моей.
Перевод с английского А. Ингера
